Возможно всё - Страница 16

Когда Милли наклонилась, чтобы взять со столика фен, то заметила на одной из стеклянных полок заботливо открытые заранее бутылочки с различными соками, хрустальные стаканы. Девушка выбрала апельсиновый сок, сделала небольшой глоток и поставила стакан на место.

Ах, мерзавец, мужчина есть мужчина, его не исправить! Миллисент расхохоталась. За бутылочками с соком стояла тарелочка с ароматным печеньем, которое, так показалось девушке, смотрело на нее смеющимися глазами хозяина дома.

* * *

Благоухающая свежестью мисс Рич спустилась в холл. Он сейчас показался ей не таким страшным, как прошлой ночью. Солнечный свет танцевал на стенах, полу и на всем ремонтном бедламе, наполнявшем помещение.

Девушка каждую секунду ожидала увидеть незнакомца и сразить его видом тщательно уложенных лунных волос. Что хорошего можно ожидать от него в ранний час, что он ей скажет?

Но в холле было совершенно пусто. Лишь на двери, ведущей в кухню, трепыхался на сквозняке сиреневый лист бумаги. Четким, каллиграфическим почерком были написаны слова довольно обидного содержания:

...

«Прежде всего не знаю, как тебя зовут. Завтрак в кухне. Зубная паста и прочее куплено еще утром. Живи и действуй!».

Живи и действуй! Миллисент перевела взгляд на часы: они висели прямо над входной дверью. Шестнадцать сорок. Боже! Какое раннее утро, какое пение птиц… Дура!

Девушка пулей влетела в кухню и остолбенела.

На столе стоял серебряный поднос, и чего только на нем не было! И маслины с разрезанными на дольки алыми помидорами. И королевские креветки. И семга, и палтус горячего копчения! Благоухали рокфор и камамбер. Так и манили свежие белые булки с нежно-коричневой корочкой. А из серебряного ведерка боязливо выглядывала совсем уж крохотная бутылочка французского шампанского.

Миллисент вздохнула.

— Шампанское! Значит, определенно все это пиршество ей предоставил большой любитель наслаждений. Но она на эти штучки не купится. Отработает завтрак и убежит.

Девушка с большим удовольствием поела, затем решительно встала и принялась за дела.

Почти три часа Миллисент работала, как ее мама сказала бы, вкалывала не разгибаясь.

А когда взглянула на часы в холле, то ахнула:

— Восемь часов вечера! Ничего себе!

* * *

Гул мощного мотора девушка услышала издалека. Возвращался странный хозяин запущенного ремонтируемого дома. Этот непонятный ей мужчина, от которого одновременно исходило напряжение и, возможно, угроза ее девственности, и который в то же время так трогательно позаботился и о ее сне, и о зубной щетке, и об обильной еде.

Вот-вот из-за холма выскочит его автомобиль, вот-вот на ступенях раздастся громкий стук каблуков…

Миллисент молча сидела за накрытым кухонным столом. Она тоже не ударила в грязь лицом и кое-что приготовила, а теперь волновалась и ждала, как среагирует на все это хозяин, когда предстанет на пороге. Что, интересно, скажет, оценит ли ее старания?

В центре стола красовалось блюдо с яблочным пудингом. Конечно, это мамин коронный рецепт, она выпекала такую же вкуснятину, пока не вышла замуж за проходимца Ли Дженкинса. Отчим номер два, Франклин Баум, не любил выпечку, он обожал пиво и копченую рыбу.

На глаза Миллисент навернулись слезы.

Конечно, нехорошо хозяйничать в доме без спросу. А что оставалось ей делать? Сам же написал в записке, мол, живи и действуй. Она вовсе не собиралась воспринимать зубную щетку, теплую постель и вкусную еду исключительно как знаки внимания, за которыми последует второй пункт банального мужского сценария, с его непременным ухаживанием, льющимся в бокалы вином и мимолетной животной страстью. Нет, она не похотливая самка, ей все эти «прелести жизни» ни к чему. Пусть он воспринимает ее усилия всего лишь как благодарность за то, что выручил ее…

* * *

Незнакомец с немым изумлением в глазах спускался и поднимался по бесконечным мраморным лестницам своего бестолкового дома. Он был удивлен! Сражен! Он выглядел обалдевшим от произошедших в доме перемен!

Перфораторы, электродрели и шлифовальные машинки были тщательно протерты от пыли, упакованы в коробки и лежали в образцовом порядке на невесть откуда взявшемся стеллаже. Мраморная лестница на второй этаж сверкала в лучах заходящего солнца. На паркетном полу холла — ни пылинки. Ее не было ни в коридоре на втором этаже, ни в других местах… Словно ее вообще больше не существовало в природе, так-то!

Но на этом чудесные преобразования в фамильном поместье Харткортворд не закончились. На третьем этаже появилась еще одна спальня. На свой страх и риск Миллисент вскрыла один из мебельных ящиков, самостоятельно собрала кресло-кровать. Судя по чертежам, прилагаемым к нему, возможность осуществления подобной сборки для неопытного человека по степени сложности немногим отличалась от монтажа космического спутника.

Сверкал лаковыми боками рояль, радовала взгляд свежая зелень роскошных пальм в холле и на лестницах. Входная дверь больше не скрежетала и не скрипела. Ни одного поломанного ящика не валялось у входа.

И все это сотворила своими нежными, девичьими руками Миллисент.

В довершение всего при встрече девушка протянула ошеломленному всем увиденным незнакомцу перечень того, что сделано, что надо сделать во вторую очередь, и того, с чем можно пока подождать.

— На втором листе примерная стоимость работ по планировке территории усадьбы, потом идут затраты на питание землеустроителей и на садовника. Возить рабочих в ресторан или привозить еду сюда — огромная разница! Нельзя терять ни часа. Лето кончится, работа останется на следующий год, а время дорого еще и тем, что цены растут почти каждый месяц! — прокомментировала смету Миллисент. — Теперь прошу к столу. Кофе остывает, пудинг тоже.