Возможно всё - Страница 33

— Ты сдержала свое слово? — спросила ошарашенная рассказом Миллисент. Она никак не ожидала такого прямого откровенного разговора с сестрой Роджера.

— Да. Я всегда стараюсь сдерживать данные себе и другим обещания.

Ветер трепал волосы Флоренс и Миллисент. За какие-то полчаса они стали близкими людьми, может быть, даже подругами.

— У вас секреты, милые дамы? — Подошедший Роджер вручил женщинам по букетику полевых цветов. — Солнце все выше, скоро станет жарко. Предлагаю дойти вон до того красавца дуба и там отдохнуть в тени.

— Роджер, лентяй, мы не прошли и двух миль! — воскликнула Флоренс. Иди вперед, у нас с Милли намечается интересный разговор.

Когда рубашка Роджер замелькала далеко впереди, Флоренс приобняла Миллисент и произнесла слова, прозвучавшие, словно гром с ясного неба.

— Милли, тебе необходимо всегда быть рядом с Роджером. Ему грозит одна страшная вещь: он может жениться на женщине, которую не любит сам, и которая не любит его. Я не знаю деталей этих диких обстоятельств, но очень боюсь за Роджера. Жить без любви так ужасно!

— Как это — может жениться? — растерялась Миллисент.

Сказанное Флоренс поразило ее. Юная женщина не ожидала услышать новость вроде той, что у Роджера есть невеста. Это невероятно!

— Зачем?!

— Этого требуют корпоративные интересы «Роджер банка», интересы дела! Брат мечтает об экспансии своего банка, желает укрупнить капиталы, соединить свою могущественную финансовую империю с другой, не менее крупной. Дочь банкира из Берна, будущая наследница капиталов своего отца, готова для пользы дела стать женой Роджера.

— Боже мой! — ахнула Миллисент.

— Милли, говори Роджеру о своей любви, будь с ним рядом! Ты так не похожа на женщин, которые вертятся вокруг моего брата. Я верю, что твое чувство к нему искренно. Когда Реджинальд по телефону пытался очернить тебя, я подумала о тебе, только не смейся, пожалуйста, как о юной принцессе в призрачном лесу, наполненном чудовищами. Поверь мне, твое простодушие растопит его сердце. Я знаю, Роджер будет с тобой счастлив. Миллисент, у тебя доброе сердечко!

Флоренс крепко сжала руки своей спутницы и с чувством произнесла:

— Люби Роджера, не сдавайся!

— Что говорил обо мне ваш… бывший муж? — глухо задала вопрос расстроенная Милли. А она-то думала, что начинается новая жизнь…

— Одни гадости, успокойся! Что ты жадная, ленивая, не следящая за собой уродина. Нечиста на руку, мол, крала у него деньги. Что Роджер встретил тебя на шоссе и изнасиловал прямо на дороге. Улыбнись, я не поверила ни единому его слову!

— Это все не правда, — с трудом выдавила улыбку Миллисент.

— Я знаю.

* * *

Поцеловав ее в щеку, Флоренс поспешила за Роджером.

А для юной женщины померкли все краски мира, солнце на небе, казалось, навсегда спряталось за облаками.

Как же так, у Роджера есть невеста? Значит, за морями, за горами, в далекой Швейцарии живет женщина, которая надеется заполучить ее возлюбленного в свои руки?

Или это он сам строит планы, надеется стать самым могущественным финансовым воротилой на свете, и готов использовать живую человеческую душу в личных целях?

Он не верит в любовь? Разве не понятно, что самое главное на свете это искреннее, глубокое, пробуждающее в людях все самое лучшее, чувство? Роджер может заключить брак по расчету. А как же тогда я? Боже, какая наивность! Как больно, как сладко любить, зная, что все безнадежно. Что делать, как поступить… Вот так сюрприз! Почему это случилось сегодня, зачем жизнь жестоко испытывает ее чувства?!

Миллисент шла все медленней, глаза ее были полны слез. Она ступала, не замечая, куда идет. И давным-давно свернула с тропинки, двигаясь в противоположную сторону от виднеющегося на горизонте дуба.

— Милли, ау! — раздались голоса. — Милли, мы тебя потеряли!

Нет! Она не желает сейчас ни с кем разговаривать и ничего выяснять! Наоборот, спрячется ото всех! Вот здесь, присядет у большого камня, у которого так ласково ветер перебирает траву и цветы.

Милли примостилась к теплому боку валуна, оперлась руками о землю, случайно зацепив яркий василек.

* * *

Вскоре крепкая рука Роджера схватила плачущую женщину за локоть.

— Маленькая моя, что случилось? Почему ты плачешь?

Миллисент подняла на Роджера взгляд, исполненный ужаса, боли, тоски, показала запястье правой руки:

— Меня укусил шмель! Мне больно!

Роджер осыпал опухшее запястье поцелуями, потом сказал:

— Терпи! До свадьбы заживет. Давай, вытащу жало. Не заметишь, как я это сделаю. Потерпи, пожалуйста.

Он нагнулся над рукой Миллисент, попытался пальцами извлечь темную тонкую колючку, а потом наклонился и любовно ласково вытянул ее зубами.

Подбежавшая к ним, перепуганная Флоренс внимательно посмотрела на руку бедной девушки, заглянула в расстроенные глаза, вздохнула и ничего не сказала. Конечно, здесь дело не только в шмеле, в его укусе. Подруга брата переживает из-за новости, которую Флоренс пришлось ей сообщить… Надо же, как Милли любит его! Но ничего, ничего, все пройдет, все перемелется.

И все же она чувствовала свою вину. Может быть, зря потревожила это невинное, чистое сердце?

* * *

К дому возвращались скорым шагом, никто не шутил, не смеялся. У Миллисент побледнело, осунулось лицо, Роджер казался очень озабоченным.

Флоренс старалась поддерживать общее настроение. Она пыталась шутить и даже поставила условие, мол, если никто не будет мешать ей хозяйничать на кухне, тогда обед выйдет на славу.