Возможно всё - Страница 39

— У него есть невеста. — Миллисент опустила голову. — Я решила, что будет лучше, если я уеду.

— Бедная моя Милли! — заплакала мать.

Машина медленно двигалась по тесным улочкам небольшого городка вдоль бесконечных бетонных заборов, мрачных корпусов ткацких фабрик, пакгаузов, затем миновала пыльный сквер, пересекла мост через реку, несущую к устью свою мутную воду, и остановилась у скромного дома под красной черепичной крышей.

— Наш новый дом! — с гордостью сказал Франклин. — Вылезайте, приехали!

* * *

Вечером следующего дня, когда Миллисент готовила семейный ужин, на кухню заглянула мама и предупредила, что она и Франклин хотят поужинать пораньше, так как собираются пойти в театр. Вид у мамы был виноватый.

— Дочка, ты не обижайся на нас. Билеты давно куплены, еще до твоего телефонного звонка.

— Почему я должна обижаться?

— Как почему, Милли? Потому, что мы оставляем тебя дома одну. У тебя горе, всякие мысли на уме.

— Что ты, мамочка! Идите себе спокойно, у меня хорошее настроение! — успокоила ее Миллисент. — Я в порядке!

— Но, возможно, получится приобрести билет у входа…

— Нет-нет, поезжайте одни, мне так хорошо здесь.

Два часа спустя она сидела у окна и махала рукой матери и отчиму. Те усаживались во дворе в машину, чтобы ехать в городской музыкальный театр. Никакие уговоры поехать вместе на Миллисент не подействовали.

Лучше она побудет дома, почитает какую-нибудь книжку. Хотелось покоя и тишины. Долгожданный разговор с матерью не принес успокоения. Она излила душу, призналась, что влюбилась раз и навсегда, и что? Но даже такая умудренная жизненным опытом женщина ничего толком не смогла ей посоветовать.

Да и каких советов можно было ожидать? Неразделенная любовь самая горькая, самая трудная и обидная. Неразделенная любовь… Как будто любовь можно разрезать на части! Она любит — этого достаточно.

Мама рассказала, как волновались они с отчимом, когда стали раздаваться звонки от Реджинальда Хоггвардса. Вспомнила еще, что Эдисон поссорился с Кэт и несколько раз приходил к ним домой, расспрашивал о Миллисент. У Кэт будет от него ребенок, и бывшая подруга прикладывает все усилия, чтобы парень стал ее официальным мужем.

* * *

«Не видать им счастья, дочка. Без любви ничего хорошего не получится… Все-таки ты, наверное, была права, когда решила с Эдисоном порвать. Ненадежный человек, мечется туда-сюда» — так сказала мама.

Но Миллисент не интересно было слушать ни про Кэт, ни про экс-жениха. Казалось, речь шла о событиях столетней давности. Да и какой он ей жених, раз даже в любви объяснялся без поцелуев? Дурак этот Эдисон, молокосос и слабый человек…

Что еще? «Скоро начало нового учебного года на курсах менеджеров, ты должна заниматься, Миллисент! Без диплома курсов ты пропадешь!» — мама по привычке все продолжала ее воспитывать…

Да, послушать ее, так если дочь не получит образования, то никто и никогда не возьмет ее замуж. Хотя Миллисент почти со всеми словами матери соглашалась. Та за это время совсем не изменилась, оставаясь такой же любящей, нежной и доброй, как и всегда! Чего не скажешь о ней самой, вот и мама о том же: «Дочка, а ты стала другая. На тебе словно воду возили. Уставшая, осунувшаяся. Не на пользу тебе такая работа. Сиди дома, отдыхай, набирайся сил, в себя приходи. Впереди — длинная жизнь».

* * *

Сейчас мама и отчим уже приехали в театр, вошли в зал. Яркий свет, прекрасная музыка! На маме — темно-рубиновое шифоновое платье, и волосы она хорошо сегодня уложила.

Миллисент знала, что когда ее мать попадала в свой любимый театр, то сразу молодела… Сегодня у нее будет замечательный вечер, воспоминания о котором затем будут приносить ей не меньше радости.

Ничего, скоро Милли тоже сходит куда-нибудь, нечего постоянно сидеть дома. Прожила все лето в такой глуши, никого не видела. Одичать можно было! Общалась только с мужчинами, смотрела на вереск и меловые холмы, дышала чистым воздухом… Прочь, прочь грустные воспоминания!

* * *

Миллисент вздохнула, потянулась к стопке журналов мод и раскрыла один из них, с фотографией на обложке длинноногой красавицы в меховом боа.

Вот где настоящая жизнь! Какие уверенные в себе женщины и девушки, как они гордо идут по жизни! У них не случаются провалы, их не оставляют любимые. Независимость — их девиз. Если бы она могла демонстрировать меха и вечерние платья! Каждый вечер вышагивать по подиуму, ловя восхищенные взгляды мужчин и оценивающие — женщин. Она была бы каждый вечер королевой, у которой море платьев, океан всевозможной другой одежды…

В доме стояла мертвая тишина. Милли вспомнился шум и грохот, которые царили в поместье. Как громко разговаривали и смеялись рабочие, как хохотал над собственными шутками мастер Редкноп. Она успела соскучиться по этим милым людям. Но, если признаться честно, она больше соскучилась по старинному дому.

Как он вначале напугал ее! Мрачный, замшелый, похожий на приют злых разбойников или пиратов из какой-нибудь детской сказки…

Черные трубы, зловеще торчащие над крышей, стены, увитые голыми стеблями плюща и винограда, старинные ступени, под которыми закопаны пушечные ядра времен адмирала Нельсона. Дом, в котором был телефон, к которому всегда может подойти Роджер…

* * *

Может быть, стоит позвонить ему? Может быть, вообще не следовало так поспешно убегать из Харткортворда?

У нее был выбор — или уехать, или наблюдать, как по дому расхаживает заносчивая, гордая Элизабет, и целует своего жениха? Правильно, что решилась покинуть это поместье! И никто ей не указ, и никто ее не найдет!